Забыв слово «война», преступили к созданию империи
3 сентября 2007 История [читать комментарии] [размер шрифта: a- | А+] [3 815 просмотров] [версия для печати]
Как отмечалось, директиву о фронтальном военном наступлении на горцев Большого Кавказа сформулировал Николай I, прида¬вавший Кавказскому перешейку, как стратегически важному, особое значение. Идеология установки на «покорение или истребление» рождалась, однако, не столько в Петербурге, сколько в Тифлисе. Она становилась важной чертой российско-грузинского взаимодействия в условиях русско-иранской и русско-турецкой войн конца первой половины XIX века. Выдвинутая еще Ермоловым идея о создании в лице грузинской знати надежной политической опоры в Закавказье, получила новое развитие при Паскевиче. Не без его участия весной 1827 года грузинское дворянство, которое все еще оставалось расколотым на «пророссийски» и «проирански» настроенных, полностью было уравнено «в правах и преимуществах с российским» дворянством; это было сделано в соответствии с «жалованной грамотой дворянству», изданной еще в 1785 году Екатериной II. Такого социального возвышения, какого удостоилось «разбойное дворянство» Грузии, не знали феодалы других районов Кавказа. Особая привязанность российской властвовавшей военной и гражданской бюрократии, увлеченной высокой идеей защиты православия, к грузинским тавадам, любителям громких и лживых фраз, усилилась в ходе русско-турецкой войны, в которой активное участие приняли со своими отрядами грузинские дворяне. Крупные победы России в русско-иранской и русско-турецкой войнах фактически были преподнесены с российской щедростью на алтарь Грузии; благодаря этим войнам окончательно была снята опасность для Грузии со стороны Ирана и Турции, а закрепление за Грузией западных районов Кавказа и присоединение к ней Ахалцихского пашалыка наметили процессы создания из бывших грузинских княжеств - вассалов Ирана и Турции - некое подобие «Кавказской империи». Город Тифлис из небольшой кре¬пости на берегу Куры превратился в столицу созданной Россией в Закавказье страны. Столь неожиданное новшество было замечено не только на Кавказе, но и далеко за его пределами; К. Маркс в далекой Западной Европе стал называть Тифлис «центральным пунктом... в Азии».
В грузинской историографии гипертрофически оценивается участие Грузии в русско-иранской и русско-турецкой войнах. На активность в них грузинской знати, ожидавшей свое дальнейшее возвышение, социально остро реагировало грузинское крестьянство, опасавшееся новых угроз феодального гнета. По свидетельству А.В. Орбелиани, «грузины давно не воевали, забыли даже слово «война». Когда же весной 1829 года в Тифлисе звучали распоряжения гражданского губернатора о призыве в ряды «милиции» для участия в войне с Турцией с «5 дворов или семейств» по одному вооруженному милиционеру, «весь народ закричал: «не дадим, нет, нет!» Генерал Стрекалов пытался объяснить, что призывают не рекрутов, а создается грузинское ополчение, но и это не помогло. На Авлабарской площади Тифлиса собрались жители города и близлежащих сел и, угрожая всеобщим восстанием, отвергли идею об участии грузин в войне с Турцией. Присутствовавшие здесь же тавады взялись «образумить народ», но «были избиты разъяренной чернью, угрожавшей даже сжечь их дома и истребить сады». Дело о создании грузинского ополчения и отправке его на турецкий фронт имело столь бурное развитие, что в него пришлось вмешаться главнокомандующему Паскевичу. Он обратился ко всему грузинскому народу с воззванием: «Дошло до сведения моего, - говорилось в нем, -что злонамеренными гнусными людьми рассеиваются между народом вредные и нелепые слухи по случаю сбора земского ополчения. Они говорят, будто требуют от грузин солдат. Такого намерения вовсе не было. Ваши солдаты не нужны». Фельдмаршалу потребовалось добавить, что призыв в ополчение объявлен на ограниченный срок - «в течение нынешнего лета, именно 6 месяцев». Речь шла о завершении войны с Турцией, и чтобы решить эту задачу, командованию требовались дополнительные силы. Поскольку войну с Ираном и Турцией российские генералы рассматривали как «защиту Грузии» от ее внешних врагов и, учитывая будущие территориальные приращения к Грузии, губернатор Стрекалов и командующий Паскевич были уверены, что их призыв к участию в войне с Турцией найдет поддержку среди простого народа. Но их надежды не оправдались. По данным советского историка Г.В. Хачапуридзе, по Грузии «рассылались нарочные, которые убеждали крестьян не соглашаться идти в солдаты. Первыми оказали неповиновение Коди, Кумиси, Вашловани и Табахмели. Их примеру последовали и крестьяне других сел». Отличились в русско-турецкой войне тавады - А. Чавчавадзе, Л. Орбелиани, И. Абхазов, Г. Эристов и др., ранее удостоенные Петербургом генеральских воинских званий. Война с Турцией выявила, таким образом, отсутствие у российских властей в Грузии опоры среди простого народа, разоренного своими владельцами. Эта слишком очевидная реальность, казалось, требовавшая необходимых перемен в социальной политике, еще больше подтолкнула российское командование на поиски новых средств расположения к себе тавадов. Одним из таких способов вызвать у грузинской знати уверенность в своем будущем являлось покорение Южной Осетии. Не исключено, что идея о крупной карательной экспедиции против осетин рассматривалась с участием генерала Г. Эристова, героя русско-турецкой войны, сородичи которого (да и сам он!) никак не могли добиться в Южной Осетии беспрекословного повиновения. Источник: История Южной Осетии
"Южная Осетия в коллизиях российско-грузинских отношений" М.М. Блиев. 2006г ( часть 13)
ИА ОСинформ
В грузинской историографии гипертрофически оценивается участие Грузии в русско-иранской и русско-турецкой войнах. На активность в них грузинской знати, ожидавшей свое дальнейшее возвышение, социально остро реагировало грузинское крестьянство, опасавшееся новых угроз феодального гнета. По свидетельству А.В. Орбелиани, «грузины давно не воевали, забыли даже слово «война». Когда же весной 1829 года в Тифлисе звучали распоряжения гражданского губернатора о призыве в ряды «милиции» для участия в войне с Турцией с «5 дворов или семейств» по одному вооруженному милиционеру, «весь народ закричал: «не дадим, нет, нет!» Генерал Стрекалов пытался объяснить, что призывают не рекрутов, а создается грузинское ополчение, но и это не помогло. На Авлабарской площади Тифлиса собрались жители города и близлежащих сел и, угрожая всеобщим восстанием, отвергли идею об участии грузин в войне с Турцией. Присутствовавшие здесь же тавады взялись «образумить народ», но «были избиты разъяренной чернью, угрожавшей даже сжечь их дома и истребить сады». Дело о создании грузинского ополчения и отправке его на турецкий фронт имело столь бурное развитие, что в него пришлось вмешаться главнокомандующему Паскевичу. Он обратился ко всему грузинскому народу с воззванием: «Дошло до сведения моего, - говорилось в нем, -что злонамеренными гнусными людьми рассеиваются между народом вредные и нелепые слухи по случаю сбора земского ополчения. Они говорят, будто требуют от грузин солдат. Такого намерения вовсе не было. Ваши солдаты не нужны». Фельдмаршалу потребовалось добавить, что призыв в ополчение объявлен на ограниченный срок - «в течение нынешнего лета, именно 6 месяцев». Речь шла о завершении войны с Турцией, и чтобы решить эту задачу, командованию требовались дополнительные силы. Поскольку войну с Ираном и Турцией российские генералы рассматривали как «защиту Грузии» от ее внешних врагов и, учитывая будущие территориальные приращения к Грузии, губернатор Стрекалов и командующий Паскевич были уверены, что их призыв к участию в войне с Турцией найдет поддержку среди простого народа. Но их надежды не оправдались. По данным советского историка Г.В. Хачапуридзе, по Грузии «рассылались нарочные, которые убеждали крестьян не соглашаться идти в солдаты. Первыми оказали неповиновение Коди, Кумиси, Вашловани и Табахмели. Их примеру последовали и крестьяне других сел». Отличились в русско-турецкой войне тавады - А. Чавчавадзе, Л. Орбелиани, И. Абхазов, Г. Эристов и др., ранее удостоенные Петербургом генеральских воинских званий. Война с Турцией выявила, таким образом, отсутствие у российских властей в Грузии опоры среди простого народа, разоренного своими владельцами. Эта слишком очевидная реальность, казалось, требовавшая необходимых перемен в социальной политике, еще больше подтолкнула российское командование на поиски новых средств расположения к себе тавадов. Одним из таких способов вызвать у грузинской знати уверенность в своем будущем являлось покорение Южной Осетии. Не исключено, что идея о крупной карательной экспедиции против осетин рассматривалась с участием генерала Г. Эристова, героя русско-турецкой войны, сородичи которого (да и сам он!) никак не могли добиться в Южной Осетии беспрекословного повиновения. Источник: История Южной Осетии
"Южная Осетия в коллизиях российско-грузинских отношений" М.М. Блиев. 2006г ( часть 13)
ИА ОСинформ
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.
Нашли ошибку?