ИА ОСинформ начинает публикацию серии материалов о страшных фактах геноцида осетинского народа со стороны грузинских карателей. Свидетель и жертва Первого Геноцида осетин в 1919-1920-м годах со стороны меньшевистской Грузии Марфа Джигкаева рассказывает о тех трагических днях, а также о фактах культурного геноцида в отношении жителей Южной Осетии.

- Я Джигкаева Марфа Матвеевна, 1913 года рождения из села Джер. И там мы жили. И потом к нам пришли грузины в 19-м году. И отца избивали – где твои близкие, куда они девались. Отец говорит, не знаю, куда они девались, мои дети вот, находятся здесь. И наш дом при нас же стали разорять. И что сделали с нашим деревянным домом – грузины пришли и наш дом сняли, увезли и построили себе школу. И тогда мы пошли в лес, там поселились, а потом двинулись в Орджоникидзе. Везде и всюду мы хлеб просили у людей, кусочки хлеба, и этим жили. А по дороге протекали реки, нас переносили, потому что мы маленькие были и отец жалел нас – матери у нас не было. И он нас брал на руки и переносил через реку. А потом мы ещё плакали, потому что уставали и боялись. Голова кружилась и в реку падали. Родители в то время своих маленьких детей держали одних на руках, а других – за руки. И когда они к воде приближались, мамы уставали с детьми переходить через реку. И они были вынуждены бросить грудного ребенка. А другого держали в руках и тоже с большим трудом переходили через реку. Мы тифом болели, и по дороге с этими трудными делами, в воде замерзали от холода и у нас появился тиф. И тифом мы болели и по дороге и в самом Орджоникидзе. И очень многие умирали, очень много. Когда обратно мы хотели вернуться, тогда с большим трудом возвращались, потому что тифом болели – и взрослые, и маленькие. Маленькие умирали в большом количестве.

У нас никого не было, и мы ходили через все улицы и просили кусок хлеба. Отец просил кусок хлеба для детей, для нас. Покушать не было у нас ничего, ни денег не было, ничего не было, ни квартиры не было. Если во дворе у кого-то переночуем – это и был наш дом.

Марфа Матвеевна также продемонстрировала ковёр, который сохранился с тех времен, и на котором она спала во время этого перехода.

- Помните, как грузинскими буквами заставляли осетинский язык изучать?

- Как не помнить? Помню. Они нам давали образец и говорили, что вот это по-грузински, а по-осетински вот так вот перевести. 

- Расскажите про репрессии осетинского языка 37-го, 53-го годов, когда людей сажали за то, что они не хотели грузинский язык изучать.

- Я хорошо помню, как молодежь из института выводили, арестовывали, многие умирали от голода, холода.

- Это в каком году было?

- 1953-м. Этих ребят, что арестовывали, я помню. Осетины были Бекоевы, их арестовывали, из Знаурского района были ребята, и они были арестованы. 

- До 50 человек поймали?

- Да-да.

- Какие притеснения были со стороны Грузинской ССР?

- Они не хотели осетин на работу брать.

- Почему?

- Чтобы осетин поскорее истребить, понятно для чего. Во всем отказывали.